[Интервью] Ли Бён Хон: «Внутреннее напряжение и ощущение важности каждой роли остались прежними»

Интервью для журнала W Korea. Опубликовано 20 января 2025 года.

Осторожно! В тексте интервью встречаются спойлеры!

Смотрите также: Ли Бён Хон размышляет о своей расширенной роли во 2-м сезоне «Игры в кальмара»

Краткий обзор второго сезона сериала Netflix «Игра в кальмара» со стороны Ли Бён Хона выглядит так: персонаж Ли Бён Хона снимает маску, наслаждается кровавыми играми и возвращается к своей маске. Он сыграл роль, проходя через сложные миссии среди бесконечных вопросов.

W Korea: Вы сейчас заканчиваете съемки в фильме «Так получилось» режиссера Пак Чан Ука. Прошло много времени с тех пор, как вы в последний раз работали с ним над фильмом «Три экстрима».

Ли Бён Хон: Прошло уже 20 лет. Но несмотря на такой перерыв, нам с ним очень хорошо работается. Атмосфера на съемочной площадке замечательная, постоянно возникают новые творческие идеи. Хотя моя роль требует больших физических усилий и напряжения, внутреннее удовлетворение от процесса работы и полученного результата приносит мне радость и душевное спокойствие. Реальные сцены получились даже богаче и интереснее, чем в сценарии.

W Korea: Кажется, мы следили за вашим графиком несколько месяцев. Мы хотели убедиться, что информация о вашем новом фильме не просочится раньше времени.

Ли Бён Хон: Когда я просматривал свой график с середины лета по декабрь 2024 года, у меня возникало ощущение панической атаки: «Смогу ли я выжить?» Естественно, самые сложные съемки пришлись на самое холодное время. Я провел около 8 дней в горах Индже, Канвондо. Это была ночная смена, поэтому я не спал всю ночь и на следующий день отправился на презентацию второго сезона «Игры в кальмара» в DDP (Dongdaemun Design Plaza). На следующий день мне нужно было вылететь в Лос-Анджелес. Когда спустя 10 дней я вернулся на съемки фильма «Так получилось», все казалось нереальным, словно я был во сне.

W Korea: Это был яркий сон.

Ли Бён Хон: Он действительно был ослепляющим. Я потерял дар речи, когда прибыл в аэропорт для вылета в Лос-Анджелес с группой и понял, что забыл паспорт. Я попытался перенести рейс на следующий день, но мне сказали, что я не могу пропустить важное мероприятие, назначенное в Лос-Анджелесе. В итоге я сел на следующий рейс, который вылетал через два часа, и полетел туда один.

W Korea: Не могу представить, чтобы кто-то ругал вас за забытый паспорт.

Ли Бён Хон: Я сам себя отругал. Разочарование длилось два дня. Обычно я не тот человек, который долго переживает, но я не мог перестать думать, какой же я растяпа.

W Korea: Это может показаться странным для актера, снявшегося в нескольких голливудских фильмах, но ваш английский стал более беглым. Интервью на английском — это другой уровень по сравнению с тем, чтобы учить реплики, правда?

Ли Бён Хон: Каждый раз, когда я давал интервью на английском, мои ладони потели. Особенно, когда у меня брали короткие интервью в таких маленьких комнатах с камерами и освещением. Вопросы там гораздо глубже, чем те, которые задают на красных дорожках. Во время продвижения фильма «Великолепная семерка» я давал интервью вместе с Итаном Хоуком, моим партнером по фильму. Перед началом интервью я сказал ему: «Если я не пойму вопрос, я посмотрю на тебя или коснусь твоей руки, чтобы подать сигнал. Ты ответишь так, чтобы я смог понять их и вмешаться». Если посмотреть видеоинтервью, можно заметить этот момент.

W Korea: Похоже, у вас с Итаном Хоуком была отличная химия.

Ли Бён Хон: Мы стали хорошими друзьями, мы с ним ровесники. Тогда я еще не знал, что могу взять с собой переводчика на интервью. Я думал, что должен делать все сам. В этот раз я взял с собой переводчика, и чувствовал себя намного комфортнее. В неофициальной обстановке я даже отвечал на английском. На самом деле, часто я не понимаю, что другие люди говорят, но просто догадываюсь, что они могли иметь в виду. Когда я впервые приехал в Соединенные Штаты, мне было слишком стыдно сказать: «Я не понял вашего вопроса», — хотя это вполне естественно для иностранца. Вещи, которые корейцу, конечно, сложно понять…

W Korea: У вас было свободное время в Лос-Анджелесе или Нью-Йорке?

Ли Бён Хон: Не так уж и много, но у меня есть близкий друг в Microsoft, и я арендовал там лаунж-зону. Это было огромное двухэтажное пространство, я пригласил режиссера, актеров, команду Netflix и весь персонал на небольшую вечеринку. Мы также отметили день рождения Ли Чон Джэ, поскольку он был всего через несколько дней.

W Korea: Когда мы говорим про игры, в которые играли в детстве, имеем в виду разные игры, в зависимости от поколения и района. Названия игр тоже могут различаться в зависимости от региона. Вы действительно играли в «кальмара» в детстве?

Ли Бён Хон: Мои друзья часто играли в нее, но я не присоединялся. Это была физическая игра, где нужно толкать и тянуть других игроков за пределы линии, стараясь изо всех сил удержаться на месте и не быть вытолкнутым наружу.

W Korea: Я слышал, что вы практиковались в запуске волчков дома. Ваш сын учится в начальной школе, знает ли он эту игру?

Ли Бён Хон: Волчки его поразили. Он знает про них благодаря популярному мультфильму, но в нем сами волчки отличаются от тех, с которыми мы привыкли играть. Сейчас дети играют со странным волчком, который вращается сам по себе, когда вы нажимаете кнопку. Так или иначе, дома я старался тренироваться всякий раз, когда у меня было немного свободного времени. Мне было трудно наматывать нитку на волчок. Нужно начинать с плотной намотки, а затем ослаблять ее в определенный момент. Именно в этом заключается секрет запуска волчка. Иначе нить будет разматываться, и волчок не сможет крутиться.

W Korea: Воспользовались ли вы этой возможностью, чтобы познакомить своего сына с оригинальными волчками?

Ли Бён Хон: На самом деле, старшее поколение играло другими деревянными волчками, которые выглядят как круглая хурма с яркими украшениями. Их ставили на ледяной лист и били, чтобы заставить их вращаться быстрее… Вы про них не знаете? Нет. Что уж говорить о периоде Чосона.

W Korea: Вы смотрели второй сезон целиком перед его выпуском?

Ли Бён Хон: Да, честно говоря, я волновался. Раньше я никогда не смотрел сериалы залпом. Сомневался, смогу ли вообще смотреть дораму больше семи часов подряд. Но в конце концов я сделал это, потому что снимался в ней (смеется). Как актеру, мне сложно полностью погрузиться в историю. Я начинаю думать: «Эта сцена была особенно сложной» или «Мне нравится, как смонтирована эта сцена». И находить моменты, которые, возможно, мог бы сыграть лучше.

W Korea: Часто ощущения на съемочной площадке и конечный результат сильно разнятся, не так ли?

Ли Бён Хон: Были моменты, когда я думал: «Как хорошо, что я последовал совету режиссера». В «Игре в кальмара» мой герой — Ин Хо до начала игры уже находился на грани жизни и смерти. А когда решил участвовать в игре, то пережил такие катастрофы, какие большинство людей не смогли бы себе представить, и в конечном счете стал победителем. Поскольку он прошел через такую огромную травму, я подумал, что он должен был стать бесчувственным, будто мертвым человеком. Когда он проник в игру под именем О Ён Гиля, я считал, что он не сможет выразить свои эмоции. Если бы я был Ин Хо, то чувствовал бы точно так же. Однако режиссер посоветовал мне проявить больше эмоций и заметил: «Возможно, в какой-то момент Ин Хо начинает получать удовольствие от этих игр».

W Korea: Помню сцену, где О Ён Гиль подбадривал участников…

Ли Бён Хон: Точно. Я поддерживал и притворялся напуганным, когда игроки делились между О и Х. Я сыграл больше эмоций, чем изначально планировал. Но когда смотрел готовый сериал, понял, что это сделало «Игру в кальмара» более захватывающей.

W Korea: Фронтмен — распорядитель в игре. О Ён Гиль — имя участника игры. Хван Ин Хо — его истинное «я». Эти три персонажа переплетаются внутри одного актера. Думаю, только тот, кто сыграл эти роли по-настоящему понимает и чувствует трудности.

Ли Бён Хон: Для меня самым большим вызовом стало определить уровень проявления эмоций: радости и печали, а затем сбалансировать трех персонажей. Например, я одевался как О Ён Гиль, но при этом должен был излучать ауру Фронтмена. В некоторых сценах мне нужно было полностью погружаться в игру как О Ён Гиль. Я постоянно обсуждал каждую сцену с режиссером. Часто задавал вопросы типа: «Сколько эмоций стоит показать здесь?» «Достаточно ли будет лишь слегка намекнуть?» «Может, лучше раскрыть разрушенную внутреннюю сущность Ин Хо?»

W Korea: Какая сцена оказалась самой сложной для исполнения?

Ли Бён Хон: Сцена, где я вхожу в комнату и убиваю игроков. Эта сцена была трудной для меня, потому что я постоянно ощущал наложение образов О Ён Гиля, Ин Хо и Фронтмена.

W Korea: Вы известны в киноиндустрии тем, что задаете множество вопросов режиссерам. Режиссер Хван Дон Хёк, должно быть, был удивлен такими подробными расспросами.

Ли Бён Хон: Да, он был удивлен (смеется). Чаще всего он отвечал «Ну…» , но в конце концов делился своими идеями. Они помогли мне многое понять. В «Игре в кальмара» так много главных героев, и, вероятно, у разных актеров возникало множество вопросов. Должны были быть моменты, когда он думал: «Я об этом не задумывался…» — даже будучи режиссером. В любом случае, я задавал ему больше всего вопросов еще с первого сезона (смеется).

W Korea: Вы тогда появлялись в эпизодической роли и все равно задавали много вопросов? Вам, наверное, хотелось получить больше информации и подсказок.

Ли Бён Хон: Я думаю, что вопросы, которые я тогда задавал, в конечном счете стали инструментами для создания второго сезона. Я не мог не спрашивать. Ведь невозможно играть, не понимая сути.

W Korea: Во втором сезоне есть сцена, где О Ён Гиль рассказывает свою историю Сон Ки Хуну. Он признается, что его жена нуждалась в пересадке печени, а позже выяснилось, что она беременна. В той сцене произносил ли монолог сам Хван Ин Хо, вспоминая себя до того, как он стал Фронтменом.

Ли Бён Хон: В той сцене я играл Ин Хо. Но правда в том, что ни его жены, ни ребенка больше нет.

W Korea: В сериале «Игра в кальмара» Ли Бён Хон и Ли Чон Джэ находятся по разные стороны баррикад. Фронтмен обязан поддерживать систему, в то время как Сон Ки Хун пытается ее свергнуть. Это также столкновение убеждений. Откуда берется уверенность и величие Фронтмена?

Ли Бён Хон: Иронично, но я думаю, что сила, которая держит Фронтмена на своем посту, происходит от беспомощности. Он персонаж, который утратил всякую надежду на человечество и мир. Он верит, что человеческая природа уродлива. Пессимистично и цинично он бросает: «Вы увидите, что произойдет в конце». Дело не в том, что он хочет находиться в этой системе. Он не хочет выходить в реальный мир, и он не может выйти в реальный мир.

W Korea: Мне кажется парадоксальным, что человек, потерявший всякую надежду и опустошенный, учит кого-то или убеждает его в том, что «Мир нельзя изменить добрыми намерениями, даже если ты веришь в это». В каком-то смысле он человечен, потому что имеет собственную волю.

Ли Бён Хон: Но для этого есть причина. Игра должна продолжаться. Фронтмен участвовал в игре как О Ён Гиль, и, возможно, это не входило в его первоначальный план. Это мое воображение. Похоже, что Фронтмен проецирует себя на Ки Хуна. Например, Фронтмен мог подумать: «Этот парень тоже имел свою историю. Он тоже выиграл игру, но у него неправильное убеждение». Он хотел преподать Ки Хуну урок и показать ему настоящую реальность. Он также не мог просто сидеть сложа руки, узнав, что Ки Хун решительно настроен разрушить игру.

W Korea: Вы уже работали с режиссером Хван Дон Хёком над фильмом «Крепость Намхансансон» в 2017-м. Какой он режиссер?

Ли Бён Хон: Еще когда мы снимали «Крепость», я заметил, что мой съемочный день заканчивается раньше запланированного. Поскольку сериал «Игра в кальмара» был настолько масштабным и требовал учета множества деталей, съемки часто завершались ровно в срок.

W Korea: Учитывая масштабы и условия съемочной площадки, работа над «Крепостью» тоже, должно быть, была сложным процессом. Он снимает дубли?

Ли Бён Хон: Он этого не делает. Он также не переснимает сцены на всякий случай. Кажется, что он уже решил все монтажные точки в уме. Вот почему все актеры и сотрудники его любят.

W Korea: Обсуждали ли вы с режиссером «Игру в кальмара» до начала работы над вторым сезоном?

Ли Бён Хон: После завершения первого сезона мы встретились, пообедали вместе, и он сказал мне, что восхищается режиссерами дорам, но больше не собирается работать над сериалами. Он отметил, что это был самый сложный опыт в его жизни. В то время мы не называли это концом первого сезона, потому что это был проект, который предполагалось завершить именно так. После того, как было принято решение о производстве второго сезона, он пришел ко мне, мы выпили вместе и поговорили об «Игре в кальмара». Несмотря на то, что тогда ничего конкретного не было решено, я подумал, что сценарий вернется к прошлому временному отрезку.

W Korea: Например, история о том, как Хван Ин Хо прошел через кровавую игру до Сон Ки Хуна и впоследствии стал Фронтменом?

Ли Бён Хон: Да. Когда я впервые прочитал сценарий, я был удивлен, обнаружив, что второй сезон сосредоточен на настоящем. Я также подумал, что режиссер Хван — потрясающий рассказчик. Я не могу представить, как он создал такие интересные эпизоды за шесть месяцев для продолжения истории, которую изначально планировалось закончить без второго сезона. Там также было немало умных идей.

W Korea: Например?

Ли Бён Хон: В первом сезоне О Иль Нам, который всю игру выглядел и вел себя как соседский старичок, в финале удивляет нас, раскрываясь как лидер. Второй сезон начинается сразу с раскрытия личности Фронтмена. Это переворачивает формат предыдущего сезона. Только сам Фронтмен и зрители знают, что он присоединился к игре, и это была блестящая идея. А было и много других умных моментов.

W Korea: Когда мы снимали наше видео для YouTube, вы усердно старались выполнить задание с камешками Гонгги¹. Перед камерой вы всегда выкладываетесь на полную. Есть ли у вас как у актера то, чего вы боитесь? Поскольку вы кажетесь идеально вписывающимся в любую роль, трудно представить, что вы о чем-то беспокоитесь за кадром.

Ли Бён Хон: Знаете, что я слышу чаще всего? Люди говорят, что я, похоже, играю легко и беззаботно. Все ошибаются. Чем старше я становлюсь и чем больше опыта приобретаю, тем больше слоев эмоций узнаю. В результате я не могу выразить их просто в игре и сильнее переживаю за их достоверность. Возможно, с годами характер моих волнений изменился, но само ощущение внутреннего напряжения и важности каждой роли остались прежними. Я думаю: «Не исчезнут ли когда-нибудь фильмы, которые я знаю?» Этого я тоже немного боюсь. Молодое поколение теперь привыкло смотреть клипы и короткометражки длиной в несколько минут. Возможно, фильмы и кинотеатры будут существовать в будущем, но я опасаюсь, что культура не будет такой же, как прежде.

W Korea: А что заботит вас сейчас?

Ли Бён Хон: Раньше мне казалось, что понятие «вся жизнь» — это очень долго, и я думал, что успею поучаствовать в большом количестве различных проектов. Но со временем понял, что жизнь короче, чем кажется. Я начал уделять больше внимания выбору проектов, которые смогут оставить след и сохраняться долгое время. Фильмы часто называют «искусством на века», потому что они обладают силой привлекать внимание даже спустя сотни лет. Учитывая, сколько труда и времени уходит на создание одного фильма, я стал более тщательно подходить к тому, в каких проектах участвую.

W Korea: Чем вы любите заниматься в свободное время?

Ли Бён Хон: Мне нравится проводить время в домашнем кинозале моего дома. Это темная комната, похожая на кинотеатр. Я часто остаюсь там, даже когда не смотрю фильм. Конечно, я посмотрел там и второй сезон «Игры в кальмара».

Bigbaraboomary © YesAsia.ru

1. Гонгги — в переводе с корейского — «игра в камешки». Суть заключается в том, чтобы сбросить на пол пять камешков, выбрать один из них и подкинуть его в воздух. Параллельно с этим нужно быстро взять с пола второй камешек и успеть поймать первый. Действия повторяют, пока все пять камней с пола не окажутся в руке. ↩︎